«Каждый человек - особенный сосуд знаний, переживаний и убеждений, эмоций и опыта, а он у всех разный», - говорит Тахира Джальмуханбетова, активист Центра ногайской культуры «Эдиге».

Любовь к Отечеству женщина выражает в прозе и поэзии. Она поделилась с нами вдохновением, которое черпает от родной земли.

Под небом России

По великой степи Дешп-и-кыпчак прошло множество народов, создавались и пали великие каганаты. История, как река, несет и смешивает в водах все, что на ее пути: печенеги, гунны, скифы, половцы, кипчаки. Исчезали названия, но оставались люди, формировались новые этносы. И мы имеем, что имеем.

Это Родина, Россия в содружестве с этносами, сформировавшимися еще в древности. Мы мечтаем о счастье и мире, никому не угрожаем, ни с кем не соперничаем, но и себя не дадим в обиду. Мы хотим сохранить историю, горькую и великую, как велик подвиг наших отцов и дедов, погибших за этот светлый день. Ведь и эту историю пытаются переписать, и не дано знать, что будет через века, и какая история будет написана о нас. Давайте попытаемся ее защитить. Думаю, во все времена российские умы понимали уникальность нашей евроазиатской психологии, менталитета и нравственности. Это отразилось в поэзии.

Здесь уместно вспомнить Тютчева:  

«Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить.
У ней особенная стать,
В Россию можно только верить».

Земля моих предков

Аксарайская степь простирается к востоку, уходит в казахстанскую. Там переходит в пустыню, с другой стороны убегает к Каспию. Живая пойма с десятками рек и речушек, изобилующая растительностью и живностью. Десятки ногайских сел, Малый Арал, почти на границе с Казахстаном, здесь на древнем майте, кладбище, рядом с нашим ногайским аулие Сеит-баба атамыс соседствует Букей-хан со своей женой. Отсюда брала начало Букейская орда, все это говорит о древних связях казахов и ногайцев. Сюда приходят поклоняться тысячи людей, даже из других стран. В связи с чем хочется отметить традиции добрососедства и гостеприимности, что у нас сохраняются и по сей день. К аулие приезжают много людей с проблемами и с болезнями. Они верят, и им помогает.

Чудеса Аксарайской степи

Раскопки велись недалеко от станции Аксарайская, вблизи села Сеитовка. Было найдено много артефактов. Руководил раскопками ученый-археолог Вячеслав Плахов. Он часто приходил к нам. Мой муж Сапаргазы Калиевич преподавал историю и увлекался нашей. Они много беседовали, рассказы Вячеслава Васильевича были очень интересны. Он говорил о раскопанных захоронениях и бурно утверждал, что это наши предки. Захоронения были сделаны по обычаям и с соблюдением правила расположения боковой ниши - алякат. Однажды Вячеславу приснился необычный сон: он подошел к колодцу, заглянув в который, увидел отражения звезд. Он говорил, что это знак - будет открытие. И действительно, оно не заставило ждать. Археолог наткнулся на захоронение знатной молодой особы. Одеяние ее было изысканно, но главное, наш неотъемлемый атрибут - бараньи рожки: небольшие, примерно в один сантиметр, золотые украшения обрамляли ворот платья, спускались сверху вниз в два ряда и проходили по подолу вокруг. Все это он аккуратно сложил в мыльницу и принес показать.

Мы возили учеников к раскопкам - столько восторга и интереса! Затем раскопки свернули, и они переместились выше, ближе к Селитренному. Собранные артефакты выставлялись в Астраханском музее-заповеднике под темой «Золото сарматов». Недавно было сообщение, что раскопки вновь возобновляются. Степь астраханская славится историей Золотой Орды. Удивительно, но все это хранит моя память столько лет.

Производственный гигант

Людям свойственны разные виды деятельности: занятие сельским хозяйством, рыболовство и т. д. Но сердце Аксарайской степи - газоперерабатывающий комплекс, жаркий участок, выбранный с учетом отдаленности от жилых поселков. Тем не менее, здесь жизнь кипит: суслики, тушканчики, зайцы, лисы. Последние, осмелев, выходят к людям в заводскую черту и на промысле подходят к буровым, даже берут с рук еду.

Обширная территория комплекса закрыта со всех сторон. Здесь действует пропускной режим, но для некоторых он не существует. Зачастую важно переходят границу верблюды из некогда богатого колхоза села Байбек. Колхоз распался, а караван идет. Их никто не трогает. Величие животных завораживает. По степи они проделывают огромный переход в десятки километров от своих хозяйств. Видимо их привлекает спокойствие мест и обилие корма. Табуны лошадей нашли здесь приют. Какое зрелище может заменить вид пасущегося табуна с молодыми резвящимися жеребцами и барханы с цветущим тамариском. И на фоне всего - огромный производственный гигант. Десяток труб, уходящих высоко в небо. Иногда они молчат, порой же небо покрывается кудрявыми облаками. Завод действует, а вокруг десятки сопутствующих предприятий, обслуживающих служб. И на всем пространстве тысячи рабочих с разных концов Родины. Свыше ста национальностей. Многие приехали и остались навсегда. С самого начала территория завода стала центром дружбы народов, где царил особый климат взаимовыручки. И отношения не такие, как в обычной жизни. Люди прикипали друг к другу. Это мой главный работодатель. Я здесь тружусь почти 30 лет, дорожу всеми, с кем свела меня судьба. Я горжусь, что специалистами завода являются мои ученики, выпускники Сеитовской средней школы. И мы равные среди равных, и талантливы, и умны, и работоспособны.

Так и живет в дружбе и согласии множество народов России. Моя мама говорила, Астраханская земля - дуа тийген (т. е. хранимая молитвой). Мы верим, что молитвы предков хранят для нас мир и покой.

У раскопок

Земля отцов и прадедов, и дедов,
Сармато-скифских позабытых дней.
Лежишь ты тишиной и осенью одета,
И золото струится меж ветвей.  

То золото с доспехов, с ожерелий,
С браслетов дивных половецких дев.
Сквозь золото листвы я вижу: кони-звери
Несутся по степи в ликующий разбег.

Я слышу голос скачки и домбры зовущей,
Народа чистый и искристый смех,
И песню сердца половца, ведущей
В тумане времени забытых вех.

Дворцов белеющих громады,
Не ведали вы, что уснете под землей.
Но вот, презрев и время, и преграды,
Тревожим болью ваш покой.

Земля разрыта, корни обнажены...
Лежит История у ног моих.
Избитая, она родит со стоном
Невидимую, нас связующую нить.

Оставьте, люди, кирки и лопаты,
Не троньте вы родной землицы пядь. 
Пусть спят спокойно скифы и сарматы,
Истории не повернуть нам вспять.

Другие ветры веют над Бузаном,
Над Ахтубой встает иной рассвет.
Но крепко этой нитью мы повязаны,
Ведь у истории разрыва нет.

Вспоминая Блока

По степи ль широкой или полем чистым
Разлилась Россия вдоль и поперек.
Я люблю, родная, песни голосисты
И души широкой звонкий говорок.

Бури и метели над тобою пели,
Над тобою мчались тяжкие года.
Только ты стояла, только ты крепчала
Силой богатырской, Родина моя!

Навсегда сплотила разные народы,
Разные нам песни пела ты как мать,
И в года лихие в поле выводила,
Разноцветье наций ты родную рать.

Но кому-то очень не хотелось слышать
Многоголосье наше, наш могучий хор.
И решились даже нам хребет сломать
Но не вышло - скифы,
Мы - по сути скифы,
Сами мы ломали лошадям крестцы,
Родина - Россия, колыбели наши и поля, и степи, горные хребты.

Почему «Вспоминая Блока»? В школе Тахира очень любила этого автора, а «Скифы» остается самым любимым произведением до сих пор. По ее словам, он прозорливо описал мощь нашего Отечества.

Аксарайское лето

Под знойным небом Аксарая
Несемся мы, автобусом пыля.
Степные звуки в пекле тают,
Лишь электричек песнь слышна.

Еще не полдень,
еще рано -
Девятый только час.
Ползет по степи
желто марево,
Сжигая все,
а заодно и нас.

Аксарай - 
это не город,
Аксарай -
это зной и песок,
Аксарай -
это ветер безводный
И хрустящий степи глоток.

Аксарай -
это клавиши труб,
Ветер тронет -
они зазвучали.
И разносится песни их звук
Серой небесной курчавью.

Аксарай -
мужчины из бронзы,
Разноцветье веселых глаз.
Напоенный солнцем воздух
И дворцов холодящий мираж.